Изображения, которые создаёт художница Ульяна Константинова, украшают зины о мифологии удмуртов. Её иллюстрации — на обложках книг удмуртских писателей и в презентациях шрифтов для удмурт кыл. А Арт-кураторы из соседних республик считают Ульяну одной из ярчайших представительниц современного финно-угорского искусства.
С января до середины марта Ульяна принимает участие в выставке «Безмолвие священной рощи» в казанской галерее «БИЗОN», где можно посмотреть несколько её работ, вдохновлённых историей и культурой родной семьи.
Мы поговорили с Ульяной о том, что для неё значит «удмуртскость» в её отношении к жизни и творчеству и как сегодня по крупицам ей удаётся воссоздать свою национальную идентичность.
глава 1
«часть моего сердца не принадлежала Екатеринбургу»
Деревня Синяр-Бодья. Фото: Ульяна Константинова
Я родилась в посёлке Кизнер. Там прошло моё детство, часть семьи до сих пор живёт в нём. За всю жизнь я встретила только одного человека, который знает, где это.
Кизнер окружён лесом и маленькими деревнями. Моя семья родом из одной из них — деревни под названием Синяр-Бодья. Там живут наши родственники, когда мы приезжаем, навещаем их. Сейчас там осталось мало домов. Многие ушли под землю. В роще, где раньше проводились праздники, теперь стоят покрытые лишайником скамейки и столы. Я всегда чувствую себя в тех местах по-особенному: знаю, что по этой земле ходило не одно поколение моей семьи.
Деревня Синяр-Бодья. Фото: Ульяна Константинова
Мы переехали в Екатеринбург по семейным обстоятельствам. Переезд, учёба, адаптация не давались мне легко. С одной стороны, я предвкушала жизнь в городе. Это впечатляло маленькую меня. Большой город, много людей, детских кружков. Есть выбор, куда пойти и чем заняться.
При этом я всегда чувствовала себя чужой. Сейчас, когда я уже взрослая, вспоминаю то время и понимаю, что часть моего сердца не принадлежала Екатеринбургу. Девочку из маленького удмуртского посёлка отделяла пропасть от одноклассников-горожан.
Окрестности деревни Синяр-Бодья. Фото: Ульяна Константинова
Как Урал повлиял на моё творчество — мне ещё предстоит изучить. Мой интерес к современному искусству вырос благодаря Екатеринбургу — прекрасному городу свободомыслящих людей. Устраивалось много выставок локальных художников, музыкальных фестивалей. Будучи подростком, я за всем наблюдала. Это повлияло на моё восприятие, каким разнообразным может быть искусство.
глава 2
«некоторые слова удмуртского языка для меня особенно важны»
«Духи озера». Иллюстрация: Ульяна Константинова
Мне всегда хотелось знать удмуртский язык, потому что в детстве на семейных посиделках все постоянно говорили и пели песни на удмуртском. Детям и так во взрослых разговорах ничего не понятно, а тут ещё и язык, которому меня никто не учил. Было очень странное чувство: видеть, как все оживлённо что-то обсуждают, смеются. Иногда кто-то из родственников что-то по-удмуртски мне говорил — я не понимала, что именно: подкол или доброе. Краснела.
В детстве я несколько раз обращалась к бабушке: «Почему вы меня не учите удмуртскому? Научите». Отвечали: «Да зачем тебе это нужно?». Такое отношение у старшего поколения сохраняется до сих пор. Бабушка рассказывала, что у них в школе сначала преподавали удмуртский, позже он стал факультативным, потом совсем убрали. Язык свёлся к бытовому общению.
Серьёзно заниматься с репетитором по удмуртскому и делать домашние задания я начала около года назад. Учила и до этого, но с перерывами. Несколько раз бросала, не хватало комьюнити, не с кем было разделить радость узнавания. Но сейчас нашла людей, которые тоже хотят изучать язык, мы делаем это вместе, в группе. Весело и мотивирует. Никогда не думала, что удастся обрести таких друзей. Когда учишь язык, который знают немногие, комьюнити и поддержка очень важны.
«Свадьба». Иллюстрация: Ульяна Константинова
Есть некоторые слова удмуртского языка, которые для меня особенно важны. Например, «айда» — «пойдём», «пошли». Раньше мне казалось, что так говорят только в Удмуртии. На Урале я его не слышала. Но потом оказалось, что это тюркское распространённое слово.
Отличительными для удмуртского являются звукоподражания. Например, когда холодно, говоришь: «иж-иш». Когда горячо — это «оч-еч-еч». Чисто удмуртская тема. Или бабушки ругаются: «Остэ, Инмаре!». Это то же самое, что классическое «О, Боже». Я привыкла с детства так выражать ощущения.
В удмуртском отличается словообразование. Там много суффиксов. За счёт приставляющихся друг к другу суффиксов у слова появляется новое значение. Ещё в удмуртском много падежей — это непростой язык. Но сейчас я уже чувствую, что могу читать предложения и слушать песни.
Была очень рада, что у гугл-переводчика появился удмуртский язык. Помимо него, я пользуюсь словарём Удмурт корпус. Есть сайт Корпус удмуртского языка — там можно перевести слова с русского на удмуртский. Единственное, он не переводит фразы целиком и даёт глаголы только в инфинитиве. Это немного осложняет изучение языка.
глава 3
«Типичная мечта любого удмурта»
«Праматери». Картина: Ульяна Константинова
Интерес к поиску идентичности во мне пророс из внутреннего беспокойства и непонимания того, кто я, что я, куда иду. Со временем я стала чувствовать себя намного счастливее, у меня появились друзья, которые понимают. Родным сложно бывает отвечать на тысячу моих вопросов об удмуртской культуре, но они всё равно стараются вспомнить. Они, может быть, и не до конца понимают меня, но, возможно, и не должны. Члены семьи чувствуют ценность того, что я делаю, с уважением относятся к моему творчеству, поддерживают и радуются, если делаю новое.
Я просто часто скучаю по дому. Все мы скучаем по дому. Нам всем хочется вернуться. Удмуртскость — это чуткое, острое восприятие мира. Осознание закономерного течения порядков, жизни, вещей, своего места в большом мире. Базовая человеческая скромность говорит: я, человек — лишь часть сущего, и мне нравится быть этой частью.
«Маска Лудмурта». Работа: Ульяна Константинова
Не представляю свою жизнь без природы. Мне стала невыносима мысль о жизни в мегаполисе. Я мечтаю о своём доме и о жизни рядом с большой природой. Пожалуй, образ типичной мечты любого удмурта.
У меня часто идея прорастает из объекта. Например, я делала маску Лудмурта (дух полей) и для этого использовала засушенные цветы. Они меня мысленно телепортировали в родные места. Когда я приезжала к бабушке, летом, мы с ней ездили в деревню и часто просили дедушку остановиться где-нибудь на дороге, чтобы можно было спуститься в цветущие поля, погулять и нарвать букет. Сушёные цветы, хранившиеся в коробке, перенесли меня в воспоминания — туда, где мне хорошо.
глава 4
«Безмолвие священной рощи»
Работа Ульяны Константиновой на выставке «Безмолвие священной рощи». Фото: inde.io
Во время отбора на выставку в Новой Третьяковке в Москве я поняла, что людям интересно узнать больше про Удмуртию. Художники из разных регионов России представляли свои работы, и серию моих иллюстраций по удмуртской мифологии выбрали для выставки — я была очень удивлена! Когда я создавала эти иллюстрации, делала это в большей степени для себя. Глубоко погрузилась в изучение мифологии, и она настолько меня поразила своей красотой — что мне просто нужно было что-то сделать. Тогда я нарисовала огромную серию.
Работа Ульяны Константиновой на выставке «Безмолвие священной рощи». Фото: inde.io
На выставке «Безмолвие священной рощи» [выставка финно-угорских художников, которая проходит с февраля по март в галерее современного искусства «БИЗОN» в Казани — прим. «Чернозёма»] представлены мои самые последние работы. Им не больше двух лет. Они отсылают к теме памяти, семьи, родных мест, природы — мой родной посёлок окружён полями и лесами.
Примерно год назад со мной связался арт-директор галереи Александр Шагулин, рассказал о задумке сделать такую выставку. Я очень обрадовалась, потому что тогда уже знала про это пространство. Доделывала работы, реализовывала старые задумки, чтобы их можно было увидеть в галерее «БИЗОN».
Работа Ульяны Константиновой на выставке «Безмолвие священной рощи». Фото: inde.io
Мне кажется, я в первый раз так сильно переживала перед открытием выставки. Потому что тема личная. У меня были работы на тему моей семьи, памяти из детства. Душу наизнанку выворачиваешь. На всеобщее обозрение выставляешь свою идентичность.
Когда делаешь работы более отстранённые от тебя как от личности (иллюстрации по мифологии, сказочные образы), волнуешься не так. Они лично тебя не касаются, просто существуют в культуре, ты их интерпретируешь.
Нервничать меньше помогает возможность видеть, как люди смотрят на мои работы, какой отклик они у них находят. Меня очень радует, когда то, что я делаю, наводит на мысли, когда у зрителя случается важный разговор с самим собой.
06.03.2025
Спасибо, что дочитали до конца!
Понравился текст? Считаете эту тему важной? Тогда поддержите его создателей — айда к нам на Boosty!
хочу помочь Чернозёму
Спасибо,что дочитали до конца!
Карта сайта
Контакты
информация
