Люди из Кологрива стремительно уезжают, но есть исключения. Сюда переезжают те, кто устал от мегаполисов и хочет деревенского уклада жизни. Высок шанс, что кто-то из них заметит любопытного туриста и предложит свою помощь: они понимают растерянность приезжих и готовы рассказать о городе.

Вам, например, повезло встретить Елену Олик — сотрудницу культурного центра «Горница» и бывшую журналистку местной газеты. До 33 лет она прожила в Москве на Речном вокзале, но ещё в начале 2000-х вместе с мужем решила, что надо уезжать, и почти 10 лет искала куда. В столице шла многоэтажная застройка, вокруг становилось невыносимо много людей, для Олик такой суетный образ жизни оказался неприемлем.

— Мы искали чистое место, чтоб подальше от транспортных развязок, от всяких производств. Объездили сначала Московскую и Тверскую области, но это всё не то. Были в Вологодской, но если здесь глушь, то там ещё хуже. Про Кологрив я впервые услышала по телику, там шёл какой-то фильм про этот город. Я включила на самом конце: мужички сидели на деревянном крыльце и репортёр их спрашивает: «Почему вы здесь остаётесь? Не уезжаете никуда?» Они в ответ: «А чего мы поедем? У нас тут свежий воздух, тишина. Чего мы к вам поедем?» И как-то так убедительно они звучали, меня зацепило.

В 2008-м Олик с семьёй приехала в Кологривский район — зимой. Время года выбрали самое трудное, но решили: сейчас или никогда. Первое время жили в соседней деревне у знакомой. Местные учили их сажать огород, мыться в печке, радоваться разливу реки (в ней можно быстро перестирать все вещи). Потом Олик родила второго ребёнка и в 2012 году на материнский капитал купила в Кологриве трёхкомнатную квартиру в бывшей богадельне при заброшенной Спасской церкви.

Вечером Олик приглашает вас в гости, но предупреждает:

— У нас пожар был. Заходите аккуратней, не испачкайтесь.

И вы стоите перед обугленным чёрным подъездом, взявшись за ручку полусгоревшей двери. Поднимаетесь в квартиру по лестнице, на пролётах которой лежат штабеля дров. На кухне у Олик стоит буржуйка, сверху на ней лежит ноутбук. Хозяйка пододвигает к вам домашнее печенье со словами:

— Мне друг говорит: «Ты живёшь в заповедном месте, но за жизнь в заповедном месте надо платить». Кто здесь вырос, конечно, стремится в большой город, а я знаю, чего стоит там жить.

К кологривскому укладу семья давно привыкла: дети ходят в местную школу, но знают, что после 11-го класса придётся уехать поступать в университет; муж на вахтенной работе в Москве; сама Олик, будучи корреспондентом местной газеты, объездила все окрестные поселения и перезнакомилась со многими жителями. Она подсказывает вам, к кому обратиться в городе, что посмотреть. Одним из своих любимых мест называет «замороженный музей»: в деревне Варзенге, что неподалёку, стоит клуб — половину его отдали под библиотеку, вторую отключили от электричества и забросили. Работает в нём Вера Сакара — хранительница местного фольклора. Сначала она была экскурсоводом в музее Честнякова в Шаблове, но пришлось отказаться: между деревнями перестал ездить автобус, а ходить пешком по лесной дороге страшно из-за волков.

Но любовь к музейному делу никуда не делась, и Сакара разместила в неотапливаемой половине клуба этнографический музей. Что-то искала сама, что-то приносили жители. Многим экспонатам в коллекции больше 100 лет, рассказывать про них Сакара может часами. В морозы температура в помещении такая же, как и на улице, из-за чего предметы покрываются пушистым инеем и преображаются.

— Местные здесь, они другие просто. Они не видят никакой потенциальной коммерческой выгоды. Специфика места. За 11 лет, которые я здесь живу, в Кологрив приезжало столько людей из разных городов. У них такие идеи были, такие планы! А потом они либо уезжали, либо их проекты так менялись, что знали бы заранее — не приехали бы. Никакие знания, образования, современные взгляды их не спасали. Какая-то мистика, — задумчиво качает головой Елена.

Вы допиваете чай, благодарите хозяйку и собираетесь уходить, пока место не изменило и ваших планов.

Елена Олик.

Вера Сакара.