На площади у памятника Ленину припаркованы белые «жигули», его хозяин сонно курит рядом и перебрасывается ленивыми репликами с другими водителями:

— Нет смысла везти твою тёщу в Зелёный храм — там всё затоплено небось. А если и нет, то грязи по колено.

— А мне-то что. Надо ей — пусть молится соснам своим. Сам я туда не пойду — у машины ждать буду.

Пытаясь представить себе это место, заходите в магазин. Пока продавщица достаёт вам воду с полки, интересуетесь у неё, что это за Зелёный храм в городе затопило.

— Вы чего? Кто это вам такое сказал? Никогда у нас такого храма не было. Две церкви в городе, действующая и заброшенная, да на кладбище ещё одна. Но при чём тут сосны — вообще не понимаю.

Вот как, значит. Теперь вам становится уже действительно интересно. Возвращаетесь на площадь и, набравшись смелости, подходите к местным мужикам:

— Простите, а о каком Зелёном храме вы говорили? Где это?

— Да на противоположном берегу Унжи, по дороге в Шаблово.

Яснее не становится. Объясняете, что вы турист, и спрашиваете, согласятся ли вас отвезти в этот храм.

— Отчего ж не отвезти? Давайте две сотки и залезайте в машину.

Через 15 минут пути вы стоите на обочине дороги, у мокрых после дождя деревянных мостков, которые ведут вглубь леса, и руками раздвигаете лапы сосен. Местами в их тени ещё лежит снег.

Оказывается, Зелёный храм — это место в кологривском лесу, а не здание. Вы на крошечной лесной поляне, где стоит поклонный крест, вокруг него — стол с ламинированными иконками и несколько грубо сколоченных лавок, накрытых старыми клеёнками. Хвойные деревья, увешанные выцветшими ленточками и тряпочками, плотно смыкаются вокруг импровизированного святилища живой стеной. Кругом очень тихо и пустынно — только ветер треплет искусственные цветы у подножия креста да капли падают с веток в погашенные лампадки. Вам почему-то хочется стоять здесь долго-долго, стараясь не проронить ни звука.

В Зелёный храм люди стали тайно приходить во время гонений на церковь в 1930-е годы. Новоиспечённая власть закрыла все близлежащие храмы, в том числе и центральный Успенский собор в Кологриве. Тогда Ефим Честняков — самобытный крестьянский художник, опальная для КГБ личность и чуть ли не местный святой — указал на место в лесу, где ему явилась Дева Мария. Там он возвёл крест, соорудил шалаш, развесил иконы по сосновым веткам и призвал жителей окрестных сёл молиться вместе с ним. Люди прозвали это место Зелёным храмом и приходили сюда вплоть до конца 70-х годов, пока вновь не открылись церкви. Однако по недогоревшим свечкам и свежим подношениям вы видите, что местные до сих пор приходят сюда молиться.

— Видели, у подножия большого креста стоит маленький, из гладких палок такой? Говорят, это ещё с тех времён. Сам Честняков его там оставил, — водитель на обратном пути тоже немногословен.